Лоуренс нахмурился, посмотрев куда-то на стол. Ему нужно было решить серьёзную задачу, которая пока не складывалась. Подняв голову, бензиновый магнат посмотрел на гостя, и хмурая сосредоточенность исчезла с его лица (которое в отличие от лица небезызвестного военного министра имело правильные, если не сказать, "породистые" черты, даже если что-то отдалённое и могло рождать ассоциацию с российским деятелем).

- Это вполне можно устроить, - сказал он, серьёзно кивнув. - В том случае, если вы возьмётесь довести дело до конца. Я не хочу никому это перепоручать. Такие вещи лучше делать одними руками.

Он встал и прошёлся вдоль стола. Остановившись рядом с проектором, Маури задумчиво опёрся левой рукой о спинку свободного стула. На мизинце его мягко поблёскивал массивный платиновый перстень.

- Мне нравится ваша работа, господин Романьоли, - заявил он, внимательно взглянув на собеседника. - Хорошая реклама, которую можно использовать в какой-нибудь передаче про экологию. Но здесь кое-чего не хватает.

Он выпрямился. В свои пятьдесят лет у Маури была идеальная выправка, как у военного, и ни намёка на излишки в тех местах, где они обычно начинают скапливаться у многих пожилых мужчин.

- Пожалуй, в этом виноват я сам. Мне следовало сразу предупредить Димитта, что вам нужно показать завод. - Кстати, в кабинете они были совершенно одни, даже секретаря Лоуренс попросил выйти. - Вы бы лучше поняли проблему. Завод действительно, фактически не может служить источником загрязнения. Здесь должно быть чуть меньше рекламы. Суше, серьёзнее. Может быть, я прошу невозможного, - согласился он. - Я и за эту презентацию заплачу столько, сколько обещал. Но если вы согласитесь доработать её - я уверен, что мы договоримся.

Лоуренс Маури выжидающе посмотрел на господина Романьоли.

Маури тоже посмотрел на аквариум. Эту штуку подарил ему один клиент из Турции. Они должны были заключить договор на продажу бензина. Маури не особенно жаловал мусульман и не любил иметь с ними дело. Может быть, зная это, ему и поднесли подарок, но поблагодарив, Лоуренс отправил аквариум из своего столичного офиса подальше, в филиал. Пришлось доплачивать уборщице, чтобы она кормила рыбок и следила за тем, в каком они состоянии. Маури интересовался живностью ничуть не больше, чем инопланетянами, и не считал, что вид плавающих туда-сюда разноцветных кусочков слизи непременно должен успокаивать нервы. Куда лучше действовал глоток хорошего коньяка.

- Пропуск вам выпишут прямо сейчас, - решил Маури. - Если соберётесь поехать завтра или послезавтра - я могу сам вам всё показать. Этот конкретный комплекс находится в пятидесяти километрах от Весты, если ехать по Восточному шоссе. Я передам вам схему проезда. Что фотографировать... Секретов там нет.

Он посмотрел на собеседника, и по его лицу было видно, что он в чём-то сомневается. Следующий взгляд был брошен на вмурованные в стену часы.

- Хотите пообедать? - спросил он наконец.

Обычно Лоуренс Маури не доверял мало знакомым людям деловой информацию о своих предприятиях. Курцио Романьоли стал исключением, потому что обстоятельства потребовали исключительных мер. Но что-то в разуме бензинового магната восставало против такого скоропалительного доверия, и он хотел пообщаться с новым знакомым, чтобы хоть вскользь, хоть очень приблизительно понять, с кем он имеет дело.

Усердствовать посреди рабочего дня с выпивкой Маури и не стал бы, но на предложение собеседника охотно кивнул.

- Мне нравится это кафе, - признался он. - Пойдёмте.

Сказав секретарю, где себя искать, Маури (без всякой охраны) отправился вместе с Курцио в означенное заведение. На улице стояла его машина, но шофёр уже по одному взгляду на босса понял, что его услуги пока не нужны. Лоуренс не принадлежал к числу людей, которые не могу пройти пешком полтора квартала, то ли считая это ниже своего достоинства, то ли подпитывая свою гиподинамию.

Погода была хорошая, прохожих на Замковой улице не слишком много, так что Лоуренс продолжил разговор. Хотя на первый взгляд могло показаться, что он решил резко сменить тему.

- Как вы относитесь к кредитам, сеньор Романьоли? - спросил он, употребляя итальянское обращение, поскольку собеседник, насколько он понял, был этническим итальянцем. - Я поясню свою мысль: как вы относитесь к современной тенденции жить в долг?

- На такие нужды лучше иметь медицинскую страховку, - заметил Маури. - Но в целом, я понял вашу позицию.

Лоуренс считал причиной для гордости то, что он мог обеспечить своих работников достойным медицинским обслуживанием. Если человек работал хорошо - он получал стопроцентную страховку, и в случае необходимости, компания Маури полностью оплачивала всё лечение, включая операции и протезы. Так что всё зависело от вида страховки. Но вдаваться в подробности Лоуренс не стал. Не о том шла речь.

- Жизнь в кредит, к сожалению, распространяется во всех областях, в том числе и крупном бизнесе, - продолжил он. - Положение страны в целом, в какие бы сообщества она ни входила, зависит от внешних долгов. Вы, наверное, заметили, что не так уж много стран могут похвастаться, что у них маленькие долги. Не говоря уже о том, что наверное нет ни одной страны, у которой совсем не было бы долгов. Квенталия пока держится "на плаву", потому что курс нашей экономической политики: не бери товары в долг. Хотя, по счастью, наш внешний долг пока ещё весьма невелик, в этом мы обгоняем даже Россию. Благодаря этому малому долгу, мы можем не принимать директивы от ЕС, и вполне обоснованно готовиться к выходу из этого искусственного образования. Впрочем, вы наверняка слушаете новости и знаете это сами.

Они дошли до угла улицы, и Маури старательно посмотрел в обе стороны, прежде чем переходить на другую сторону. Он не любил нарушать правила дорожной безопасности, ни пешком, ни в машине.

- То же самое я могу сказать о компании "Маури", - продолжил он. - Мы держимся на плаву потому, что не делаем долгов. Мы не закупаем импортного оборудования, и даже сырьё, нефть, которую нам всё-таки приходится закупать, потому что наши месторождения слишком слабы, мы оплачиваем сразу. В рабочей схеме всё сбалансировано, и это позволяет нам иметь запас на случай непредвиденных обстоятельств. Например, если потребуется немедленная смена оборудования, или подорожает сырьё. Но в любой схеме есть свои минусы. И чаще всего эти минусы зависят от человеческого фактора, то есть, от недобросовестности. Казалось бы, это мелочь: нас обвиняют в том, что мы причастны к загрязнению. Допустим, мы не сможем доказать, что это провокация. Казалось бы, не так уж это страшно, мы всё равно можем без ущерба для себя выплатить компенсацию. Но тогда у нас не останется резерва, и любая новая неожиданность - резкий скачок цен на сырую нефть, крупная авария, потеря кого-то из постоянных клиентов, или ещё что-то подобное - и мы окажемся в положении человека, который поставлен перед выбором: либо взять кредит, либо остаться ни с чем. А взять кредит - значит, попасть в зависимость. - Маури остановился. Они уже дошли до кафе, но прежде чем подойти к двери, он повернулся к собеседнику и сказал: - Самое интересное, что поставить нас в такую ситуацию выгодно не столько концерну "Вестнефтьавто", который предъявил иск, сколько их иностранным партнёрам. Вы понимаете, в чём сложность ситуации? Вам знакомо такое понятие, как "заграничные деньги на внутреннюю экономическую диверсию"?

Маури попросил принести обычный обед на двоих - и этим ограничился. По всей видимости, официант знал, о чём речь, потому что сразу же исчез.

- Конечную их цель я знаю, - ответил Лоуренс. - Они давно искали лазейки, через которую можно было бы вынудить нас присоединиться к концерну. До недавнего времени наша компания не давала им повода.

Маури говорил "наша" вполне обоснованно, потому что он был главой компании и держателем контрольного пакета акций, но кроме него были и другие вкладчики, которые имели некоторое количество голосов в Правлении. Правда, придерживаясь принципа автократизма, Лоуренс им воли не давал. По большей части, с ним и не спорили. Он всех устраивал, несмотря на свой несколько неудобный характер. К тому же, и формально, и юридически он являлся основателем компании.

- Но я допустил промашку. - Если речь шла об отрицательных сторонах, Маури предпочитал говорить "я", и не сваливать вину на других членов Правления. - Я хотел ещё некоторое время сохранять новые разработки в системах очистки в тайне, поскольку они не прошли ещё полной проверки. Следовало обнародовать новую схему сразу, тогда сейчас не было бы проблем, или по крайней мере, объявить её "коммерческой тайной", но поставить в известность о её существовании. Этим господам просто не к чему было бы прицепиться. - Он усмехнулся, хотя это была очень жёсткая усмешка. - Но всё тайное привлекает внимание. Зачем скрывали? Что не доработано? От кого прячете? А работает ли это вообще?.. Казалось бы, нет принципиальной разницы между тем, чтобы не выдавать секрет технологии, и скрывать само её существование. Но разница есть. Нашёлся человек, который продал информацию о существовании некоего новшества - и кто-то из Концерна этим воспользовался. Теперь нам придётся доказывать, что мы не виноваты.

Положение, по его мнению, было довольно скверным. Оправдываться всегда невыгодно и неприятно, потому что тот, кто оправдывается, косвенно принимает обвинение, то есть, допускает собственную вину. Но выхода не было.

- Может быть, вам это не слишком интересно, но лучше знать, для чего именно делаешь свою работу, - заключил Маури.

Маури не спеша ел куриный бульон. Он не имел ничего против таких кафе, в которых можно было спокойно посидеть и поговорить в неофициальной обстановке. Правда, далеко не все знакомые Лоуренса удостаивались такой чести. Он был разборчив в том, с кем и на каком расстоянии общаться.

- Загрязнение есть, - сказал он наконец, отложив ложку. - В том-то и дело, что есть. Более того, ниже по течению реки выпасали стадо коров, и эти коровы передохли. Экспертиза утверждает, что не от самой воды, а от тех веществ, которые из воды попали в траву. Так что это не просто шантаж, это диверсия.

Высказав своё мнение уверенным тоном, Маури перешёл ко второму блюду.

- Нет, - бросил Маури, не отвлекаясь от куска мяса, который, к слову, был приготовлен очень хорошо.

Он лояльно относился к идейным противникам, да к тому же не знал, кто перед ним. Поэтому, расправившись с очередным куском мяса, он продолжил:

- Первым делом я провёл расследование у себя на предприятии, - сказал он. - Никаких бесконтрольных или случайных сливов не было, к тому же, та вода, которая очищается в установках, поступает обратно на завод, а не в реку. Она достаточно чистая, чтобы использовать её в душевых, откуда она уходит в обычную канализацию. Эту воду проверяют каждый день, и те люди, которые в ней моются, сами следят за тем, чтобы в ней не было ничего вредного. - Маури подвинул к себе чашку с кофе и соединил вокруг неё пальцы. - Если кто-то специально слил в реку ядовитые отходы, это было сделано, во-первых, некоторое время назад, и, во-вторых, достаточно далеко от территории комплекса, потому что иначе наружные камеры наблюдения засекли бы передвижения посторонних объектов. Чтобы так отравить воду и почву, надо не два ведра в руках принести, а минимум парочку цистерн. Единственное, что мне пришло в голову - это раскопать скотомогильник и провести независимую экспертизу коровьих туш. Если они отравились веществами, которых не может быть в нефтяных отходах - это поможет. Но я думаю, что тот, кто всё это подстроил, не был идиотом. - Лоуренс внимательно посмотрел на собеседника, так, словно хотел разглядеть, что у него внутри. - Если вы считаете, что я вру вам, скажите сразу, - потребовал он. - Я предпочитаю честность в любых отношениях.

Лоуренс ответил какой-то неопределённой гримасой, но тут же вернул лицу спокойно-деловое выражение.

- Для того, чтобы провести такую экспертизу, нужно получить разрешение от ветеринарного управления, санитарно-эпидемиологической комиссии и ещё парочки организаций, - ответил он. - Так что всё это в перспективе. Более того: скотомогильник находится на территории, подведомственной концерну, так что боюсь, придётся добиваться экспертизы через суд. Пока что они не собираются давать разрешение. Впрочем, я наверняка уже утомил вас перечислением всех препятствий в этом деле. Будет лучше, если вы сами побываете на заводе и увидите всё своими глазами.

Маури уже сомневался, что в данной ситуации поможет эта презентация, но всё-таки считал необходимым довести дело до конца. Хуже всего было то, что проигрыш означал для его компании такие беды, преодолеть которые будет очень и очень трудно. Может быть, даже проще будет вообще закрыть и расформировать этот конкретный комплекс. И это при условии, что компанию не лишат лицензии.

- Вам когда-нибудь приходилось иметь дело с подобного рода происшествиями? - спросил он, и добавил: - Это чистое любопытство.

Маури тоже расплатился, и они отправились на выход.

- Соперничество и хищничество - законы животного мира, - заметил Маури, выходя на улицу. - Это звери соперничают за территорию и нападают на тех, кто слабее, чтобы насытить свой голод. От человеческого общества стоило бы ожидать более интеллектуального решения проблем. Но такое возможно только при условии высокой нравственности и ответственности за свои поступки, а как известно, после того, как наши прародители покинули Рай - человечество всё дальше и дальше уходит от идеалов. Вот и получается, что чем дольше мы живём - тем ниже опускаемся. И в том - вся суть так называемого "прогресса".

Подобные мысли неоднократно приходили в голову господину Маури, но раньше он не высказывал их вслух так конкретно. Наверное, разговор с господином Романьоли расположил к тому, чтобы озвучить свои выводы.