Возможно впервые в жизни Джессика Лэстридж куда-то пришла вовремя.
Точнее, почти вовремя - опоздала она всего на пять минут (что для нее было неслыханно) и теперь, войдя в помещение кафе, с замиранием сердца искала глазами статную фигуру Лоуренса Маури, переживая, что могла так глупо упустить подвернувшийся шанс из-за собственной непунктуальности.
Маури оказался джентльменом: один из его людей, несмотря на все ее протесты, таки отвез ее в больницу и практически настоял на том, чтобы ей сделали рентген. И остался удовлетворен только тогда, когда снимок показал, что падение с лошади прошло для Джесс без каких-либо последствий.
Если б еще не царапина на левой щеке от хлестнувшей ее ветки в тот момент, когда она неслалась напрямик через кусты на своем жеребце, инцидент вообще бы не принес ей никаких негативных эмоций.
Однако и на этом при случае можно будет сыграть, повернув ситуацию в выгодном для нее ракурсе.
Увидев наконец знакомую фигуру, Лэстридж незаметно перевела дух и направилась навстречу, стараясь не выказать своего облегчения - до последнего момента ее преследовал страх, что Маури каким-либо образом выяснит, с кем имеет дело и не придет.
К этой встрече Джессика подготовилась еще более тщательнее, чем к предыдущей: на ней была строгая деловая юбка-карандаш из тонкой мягкой шерсти цвета топленого молока и такого же цвета пиджак, надетый поверх шелковой блузки изумрудного цвета, так выгодно оттенявшей цвет ее глаз. На ногах были дорогущие туфли (извечная слабость Джесс, появившаяся одновременно с первым серьезным заработком и прочно закрепившая свои позиции в последнее время) и небольшая сумочка в руках, призванная уместить лишь мобильник, кредитку и пачку тонких сигарет. Волосы Джесс подняла в высокую прическу, в выгодном ракурсе демонстрирующую тонкую шею, а из украшений на ней были лишь небольшие изумрудные серьги-пуссеты и дорогие часы.
Подойдя к Лоуренсу Маури, Джессика изобразила изумление и радость одновременно, которые, впрочем, были вполне натуральны:

- Вы все-таки пришли! Благодарю, что приняли мое приглашение и не заставили сидеть тут, гадая, придете вы или нет, как последнюю идиотку. И за то, что велели своему человеку отвезти меня в больницу тоже спасибо. Это было... неожиданно.

Природа не обделила Джессику актерским талантом, да и профессия требовала его активного развития, поэтому изобразить самое что ни на есть натуральное удивление мисс Лэстридж не составило особого труда.

- Лоуренс Маури? - изящно изогнув тонкую бровь переспросила Джесс. - То-то ваше лицо показалось мне знакомым... Подумать только - мне спас жизнь один из самых влиятельных людей Квенталии! - она тихо рассмеялась. - Боюсь, одной чашкой кофе тут не отделаться. Мне нужно было догадаться раньше, тогда бы вам не пришлось отвлекаться от своих дел ради такого пустяка. Но раз уж вы здесь, позвольте все же хоть как-то компенсировать вам проявленную в мой адрес заботу. Я здесь впервые и не знаю, насколько хорош кофе, который здесь готовят, а я терпеть не могу, когда портят такой замечательный напиток, поэтому рискну положиться на ваш вкус. Если вы, конечно, не возражаете.

Джессика снова улыбнулась - совсем чуть-чуть, одними уголками губ. Никакого жеманства, излишнего кокетства или заигрывания, никакого раболепия или подобострастия перед власть имущим - только простая открытая улыбка, исполненная живого интереса. Интерес, впрочем, был вполне настоящим - никогда еще Джессике не приходилось сталкиваться с бензиновым магнатом, так сказать, лицом к лицу, а потому соблазн проверить, насколько правдивы все те слухи, которыми была окружена его загадочная персона, стал вдруг неимоверно привлекателен.
Кроме того, сам Лоуренс Маури производил впечатление человека приятного и интересного, был открыт для общения и вел себя как настоящий джентльмен, что само по себе добавляло ему достоинств. А Джессика за свою карьеру успела узнать немало людей, которые, добившись определенного положения в общества, все эти качества утрачивали, превращаясь либо в заносчивых снобов, либо в подозрительных параноиков.
Именно поэтому сейчас она рассматривала Лоуренса Маури с нескрываемым любопытством из-под опущенных ресниц, усиленно делая вид, что изучает принесенное официантом меню.

Джессика умела держать лицо в любой ситуации, даже в такой, как эта.
Итак, мистер Маури прекрасно осведомлен, кто перед ним. Интересно, он узнал ее или все-таки навел справки? Что ж, следовало догадаться. "Никогда не забывай, что всегда найдется игрок, сдающий карты лучше себя, - с усмешкой напомнила себе Джесс. - И в этот раз тебя явно переиграли".
Но улыбка ее при этом отнюдь не погасла, в ней лишь мелькнула капелька лукавства, свойственного любой женщине - как бы там ни было, он все-таки пришел. Пришел, даже зная, кто перед ним. Пришел, даже подозревая, что случай в парке мог оказаться ничем иным, как банальной провокацией. Уже хорошо.
Она снова посмотрела на Лоуренса Маури, теперь несколько под иным углом. Этот человек определенно начинал ей нравиться. А потому не следовало и дальше пытаться делать из него дурака.
Вздохнув, Джессика сцепила пальцы рук, уперев локти в стол и положив на них подбородок, посмотрела на собеседника, продолжая слегка улыбаться:

- Итак, вы узнали меня... Я польщена, мистер Маури, что тут скажешь! И вы все-таки пришли. Интересно, почему? Обычно я не пью в это время суток, но в данном случае, пожалуй, сделаю исключение. И пожалуй закажу шоколад, только горький - терпеть не могу молочный, уж простите даме капризы.

Джессика улыбнулась.

- А вы и правда джентльмен, мистер Маури, я слышала о вас нечто подобное, но зная, как порой бывают приукрашены слухи вокруг столь влиятельных персон - не очень-то торопилась верить, - голос Лэстридж был одновременно удивленный и довольным.
На самом деле, она ожидала иной прием в случае, если ее маленькая хитрость будет раскрыта. Люди, подобные Маури, весьма однозначно относились к ее собратьям по ремеслу, но сидящий перед ней мужчина, похоже, не разделял всеобщее мнение. Он вообще не был похож ни на кого, с кем ей до сих пор приходилось иметь дело. И это делало его еще более привлекательной "добычей".
Мысли Джессики устремились гораздо дальше первоначальных намерений, унося свою обладательницу к весьма заманчивым перспективам.

"Что если мне удастся рассказать миру об истинном лице всемогущего мистера Маури? - думала Джессика. - Люди так любят видеть сильных мира сего "в быту", осознавать, что они тоже одни из них. Его несомненно полюбят за эту вот очаровательную манеру общения, простоту, еще более подчеркивающую "породу"
Она не заметила, что вот уже минут пять как пристально рассматривает Лоуренса Маури, погружённая в свои радужные мысли, в которых уже видела для себя новое развитие в карьере, а если повезет - то и не только в ней. И чтобы скрыть данную бесцеремонность, медленно произнесла:

- Вам не стоит сетовать, что в своих статьях я обделяла вас вниманием, мистер Маури. Это говорит лишь о вашей безупречной репутации или... - она красноречиво улыбнулась. - О превосходном умении таковую создавать.

Вопрос Лоуренса поставил Джессику в тупик, отчего ее безупречно гладкий фарфоровый лоб прорезала тонкая морщинка, выдающая удивление.
Вполне впрочем понятное, если учесть тот факт, что до сей поры еще никому из ее окружения не приходило в голову поинтересоваться, что побудило ее посвятить себя журналистике. Никому до Лоуренса Маури.
Вопрос выбора профессии для нее никогда не стоял, словно она изначально знала, чем хочет заниматься, и по сути, так оно и было на самом деле. Но вот что повлекло за собой формирование в ней этого знания...
Джесс невольно покачала головой, словно отвечая своим мыслям, затем вспомнила, что сидящий напротив мужчина все еще ждет ее ответа, не сводя при этом с нее внимательных глаз.

- Даже не знаю, что вам ответить, - с усмешкой произнесла девушка, как всегда избрав самый верный способ скрыть внезапное смущение за легкой иронией. - Вы наверное слышали теорию, что у рыжих нет души? Видимо, на том свете решили, что в таком случае, журналистика - самое подходящее для меня занятие. А вы? - тут же постаралась она пере хватить инициативу в разговоре. - Вопрос выбора профессии, полагаю, у вас тоже никогда не стоял? Каково это - обладать такой властью, мистер Маури? Ведь наряду с властью всегда приходит ответственность. Вам никогда не хотелось сбросить это бремя? Хотя бы ненадолго?

С этими словами Джессика пристально посмотрела в глаза своему собеседнику - теперь, даже если он захочет слукавить, отвечая на вопрос, его глаза скажут ей правду. Если, конечно, всемогущий бензиновый магнат не научился управлять своими эмоциями настолько хорошо, что его не способен выдать даже взгляд.

Его вопрос заставил Джессику улыбнуться.

- О нет! Я бы не променяла свою профессию ни на какую другую, - ответила она ни капли не кривя душой. - Это, если хотите, дело всей моей жизни. И я слишком много вложила в него, чтобы вот так вот от него отказаться. И это тоже своего рода ответственность. Именно поэтому я никогда не позволяю себе публиковать не проведенные сведения. За что меня и не любят - мало кому нравится, когда на свет Божий вытаскивает его грязное белье.

Джесс замолчала, чуть отпив из своего бокала.

- Мм, я не пожалела, что поступилась принципами и согласилась на ваше предложение, мистер Маури, - заметила девушка, прекрасно понимая, как двояко прозвучали ее слова. Конечно, она имела ввиду коньяк, но, впрочем, когда дело касалось Джессики, принципы превращались в химеру, развеяться которую госпоже Лэстридж при удобном случае не составляло никакого труда. - Значит, вы любите ответственность, - подвела она итог. - Это касается и личной жизни? Предпочитаете и там все держать под контролем?

Для себя Джесс решила пока развивать нейтральной и околонейтральные темы, не касаясь конкурса и похищений, чтобы подвернувшуюся ей в лице Лоуренса Маури удачу.

Джессику можно было обвинить во многом: в беспринципности, некоторой долей эгоизма, даже лицемерии, но дурой она точно не была.
Да и Лоуренс Маури, вопреки ее ожиданиям, оказался весьма приятным и галантным собеседником. И он был знаком с ее деятельностью, что не могло не льстить.
Поэтому Джесс не стала ломать комедию и, посмотрев Лоуренсу прямо в глаза, с усмешкой произнесла:

- Ну конечно же, нет, мистер Маури. Скорее, я боялась, что вы ее не предложите. Вы правы, меня не интересует, так называемая, светская жизнь, хотя, не стану лгать, в свое время именно с нее я начинала свою деятельность. Но в отличие от моих... коллег... я всегда старалась окрасить ее флером политики. А сейчас и подавно. Мне откровенно плевать, кто с кем спит и в каком платье пришел на очередной раут. Меня волнует политическая линия этого государства. И те, кто ее вершит. Я ненавижу кровь и грязь, поэтому не стала военным корреспондентом. Увы! - как поздно я поняла, что в избранной мною сфере с лихвой хватает и того, и другого.

Она рассмеялась - низким, грудным голосом, отчего в глазах заплясали веселые чертики, и становилось непонятно, шутит ли Джессика или говорит серьезно.