Выслушав все доклады, Маури отдал новое распоряжение: расспросить по возможности всех, кто потенциально мог быть поблизости от места, где Бойтель пересела в серый Volkswagen. И подключил к этому делу ещё несколько человек поответственнее. После чего позвонил в штаб-квартиру ГРО, по телефону, который когда-то оставил ему Димитт.
- Похищен человек, - объяснил Маури. - Я передам вам всю информацию, которую имею на данный момент. Надеюсь, вас не надо предупреждать, что этого человека грозят убить, если будут предприняты попытки найти его.
На встречу с агентами ГРО ушло достаточно много времени, так что едва лишь беседа с ними закончилась - пришло время ехать на телевидение. О своём намерении сделать заявление Маури гебешников предупредил. Поскольку в Квенталии по отношению к террористам придерживались примерно тех же принципов, что и в других странах (не договариваться с ними ни о чём), с решением бензинового магната агенты согласились. Только обеспокоились его безопасностью, и приставили пару охранников от себя лично, хотя Лоуренс и не видел в этом смысла. Он лишь распорядился тщательнее охранять его дом и не выпускать из него Карлу. Его дочь сейчас и сама бы никуда не вышла, но Лоуренсу было спокойнее, осознавая, что она в безопасности. Объяснять ей что бы то ни было он не стал, лишь передал по телефону, что перед ответственным мероприятием немного неспокойно, и что он позвонит ей, как только освободится.
Конечно, Маури не мог уберечь свою дочь от того, чтобы она не смотрела телевизор, но он понадеялся, что девочка сейчас больше озабочена своим положением, и вряд ли захочет торчать перед экраном посреди дня. А речь его перед согражданами (если опустить официальное приветствие) была такова:
- Наша страна стоит на пороге большого выбора, который повлияет на каждого из нас. Можно отворачиваться от этого и говорить: "Зачем я буду вмешиваться? Это не моё дело. Всё равно всё решат без меня". Но я попробую вмешаться. Что я могу сказать по поводу выхода из ЕС? Нужно ли нам это? Будет ли наша жизнь лучше, или мы повторим судьбу Югославии, на территорию которой вторглись американцы и заставили народ поступить так, как им выгодно? Я хочу говорить с вами откровенно, потому что я - такой же патриот Квенталии, как и большинство из вас. И потому, что мы говорим на одном языке. Так вот: я не верю в то, что нам дадут выйти из Евросоюза. В отличие от России, наша страна очень маленькая, и если против нас будут приняты экономические санкции - это может сильно сказаться на нашей экономике. А санкции обязательно будут приняты. Что же делать? Возможно, суть в том, чтобы не принимать категоричных решений. На данный момент наши внешние долги достаточно малы, и мы можем сами диктовать условия тому же Евросоюзу. Мы можем сказать: на это мы согласны, а на это - нет. Вполне возможно, что решение не в том, чтобы выйти из ЕС, а в том, чтобы попытаться влиять на общую политику, отстаивать свои права внутри ЕС, а не выскакивать на ходу из поезда только потому, что нам не нравится, как пахнет внутри вагона. Что выбрать: жёсткое противостояние, которое непременно возникнет, если нами будет принято решение выйти из Евросоюза, или политика договоров и компромиссов, построенных на взаимном уважении и отстаивании своих интересов, если останемся? Выдержит ли Квенталия противостояние? - Маури сделал паузу, и договорил: - Это никому из нас на данном этапе неизвестно. А отстаивать свои интересы - мы этим занимаемся уже давно, и до сих пор справлялись с такой задачей. Поэтому я стою за то, чтобы не выходить из ЕС. - Снова пауза, после которой Лоуренс Маури заговорил уже о другом. - Сегодня я должен был всё это сказать в Ратуши, на официальной конференции Христианско-Демократической партии. Но вчера ко мне позвонили неизвестные террористы и заявили, что я должен убедить своих сопартийцев отказаться от идеи голосовать за выход из ЕС. В противном случае они угрожали нанести вред одному человеку - гражданке Квенталии, которую они похитили и держат как заложницу в неизвестном мне месте. Надеюсь, что кто-то из этих людей смотрит сейчас телевизор, потому что следующее моё обращение будет именно к этим террористам. То, что вы делаете - преступление. Как любые преступники, вы надеетесь на то, что останетесь безнаказанными. Но вы - наверняка уже вышли из детского возраста и должны знать, что подобная надежда тщетна. Пройдёт совсем немного времени - и вам придётся поплатиться за то, что вы делаете. Поэтому я советую сделать вам вот что: отпустите женщину, не причиняйте ей вреда, и сделайте вид, что вас рядом с ней не было. Тогда у вас будет время позаботиться о себе и за отсутствием состава преступления никто не станет вас разыскивать. Это единственное, что вы можете сделать. Что же касается вашего желания повлиять на ход событий - то в этом вы придаёте слишком большое значение моему слову. Каждый гражданин этой страны будет голосовать так, как подскажет ему его совесть. Что же до членов той партии, в которой я состою - то любые мои слова могут служить лишь рекомендациями, и если остальные считают, что нам нужно обрести самостоятельность - они будут отстаивать свои убеждения. Точно так же, как я отстаиваю свои. Спасибо за внимание!
На этом, не отвечая ни на какие вопросы, Маури закончил выступление и уехал к себе в офис. Он понимал, что некоторые из его коллег по партии подумают, будто он струсил и действительно решил поддаться на происки террористов. На самом деле, Маури не сказал ни слова, не продуманного уже давно, и не подготовленного заранее. И ему было по большому счёту безразлично, что подумают о нём самом.
